Виталий Гурков: «Были попытки пойти воевать за Украину, но мои друзья меня не взяли. Второй момент – я беларус, из-за этого была проблема»
Многократный чемпион мира по тайскому боксу Виталий Гурков в интервью для «Зеркала» рассказал, как провел первые дни начала полномасштабной войны России против Украины, с использованием территории Беларуси.
– Почему вы не уехали из Украины, когда началась война, как сделали многие?
– Мы были со сборной на чемпионате Европы по тайскому боксу в Турции, и когда понеслись все эти новости (о возможном вторжении России – Tribuna.com), уже понимали, что будет война, тем более что в Беларуси уже тогда долгое время стояли войска. Поэтому это было для меня ожидаемо. Помню, когда мы узнали о речи Путина (22 февраля 2022 года Россия признала самопровозглашенные ЛДНР в пределах Луганской и Донецкой областей – Tribuna.com), всем тренерским составом просто думали, как бы поскорее вернуться домой, чтобы не закрыли авиаперелеты.
У меня здесь много друзей, я считаю Украину своим домом на данный момент, и это мой осознанный моральный выбор, поэтому я не уезжаю. Хотя понимаю, что могу это сделать в любой момент. И мне кажется, что только с победой Украины у Беларуси будет шанс вырваться из оков российской империи, пропаганды и диктатуры.
Я уже привык к воздушным тревогам, обстрелам. Первые дни, конечно, было страшно, ведь ты не понимаешь, как все это происходит, как себя вести. А сейчас очень спокоен, не всегда спускаюсь в укрытие. Если судьба, то судьба – тут ведь такое…
– В первые дни вы пошли в тероборону. В одном из постов в Instagram писали: «Я не крутой коммандос и выглядел как обычный селюк, не было у меня натовской формы и модных девайсов». Расскажите, сколько времени пробыли там и чем занимались.
– 26 февраля я получил оружие. Поехал к своему другу в место, где все было понятно: что делать, кому подчиняться и так далее. У нас были бывшие сотрудники спецподразделений, ветераны АТО. Каждый день в свободное время мы учились стрелять в тире, передвигаться малыми группами, проверять машины и проводить задержания, когда, например, едет тачка, в которой может быть кто-то переодетый. Были моменты, когда сталкивались с ДРГ, но я еще 25 февраля, когда ехал к штабу теробороны на своем авто, по дороге поравнялся с российской техникой. Очень удивило, что они были так близко. Тогда, наверное, страшно было всем. А когда уже присоединился к ребятам, было и немного страшно, и какая-то суперконцентрация внимания, как в спорте.
Не очень приятно вспоминать все это. Но не было никакой эйфории – максимальная ответственность. На первой же лекции по медицинской помощи стало понятно, что это не шутки, все серьезно.
Мы обеспечивали охрану одной из трасс и небольшого аэропорта вблизи Киева. Пару дней я постоял на блокпостах. Потом сформировался штаб, меня перебросили в группу быстрого реагирования – туда брали молодых парней, спортивных и имеющих опыт применения оружия. По запросам мы выезжали на усиление или на какой-нибудь блокпост проверить обстановку, когда были слухи о ДРГ и так далее. Также занимались транспортировкой гражданских – нужно было помогать людям, особенно с маленькими детьми, чтобы они поскорее уезжали из города.
Я пробыл в теробороне почти два месяца, пока вокруг Киева не стало спокойно. Освободили Бучу и Ирпень, из Черниговской области уже отогнали российские войска. Потом вышло указание, что нужно передать оружие тем, у кого есть опыт, военнослужащим ВСУ. А я никогда не служил в армии, да и вообще белорус, потому как взял под роспись оружие, так и сдал.
– У вас были какие-то перестрелки, стычки с ДРГ?
– Мне не хочется в эту тему вдаваться. Мы занимались преимущественно охраной порядка и эвакуацией гражданских.
– После теробороны не думали пойти добровольцем?
– Скажем так: у меня были определенные попытки, но они не осуществились. И я, честно говоря, об этом не жалею. Мои друзья меня, во-первых, никуда не взяли (смеется), а во-вторых, убедили, чтобы я нашел себя в чем-то другом. А такие мысли [стать добровольцем] были довольно долго.
– Не было обидно, что вас не взяли?
– Они говорили: «Если бы была какая-то военная специальность, мы бы тебя взяли. А так ты просто будешь нам обузой». Второй момент – я вообще беларус, из-за этого тоже была проблема. Вот и все, – рассказал Гурков.
