«Я тяжеловат для гор, чтобы быть лидером». Василий Кириенко – о себе в велоспорте

Василий Кириенко завершил в октябре самый успешный сезон в своей карьере. В активе 34-летнего велогонщика золотые медали чемпионата мира иЕвропейских игр, а также ряд побед и призовых мест на престижных профессиональных гонках в Италии, Франции и Польше. Подписав новый контракт с британским клубом «Скай», Кириенко отправился в родную Речицу, где проводит начало долгожданного отпуска.

«Вернулся домой с чувством большого облегчения»

— Сезон закончился, и аккаунты ваших партнеров по команде пестрят фотографиями из экзотических стран. А вы решили провести отпуск в Речице.

— Здесь живет моя семья, и я хочу побыть вместе с ней в Беларуси. Речица — моя родина, считаю, что этого не стоит стесняться. Фотографии из жарких стран? Не в моих правилах выкладывать их на общее обозрение. Да, мы планируем слетать на отдых в ОАЭ, но я это делаю не для кадров в социальных сетях, а потому что хочу вместе с женой и детьми отдохнуть и погреться немного на солнце.

— С какими эмоциями приезжаете в Речицу?

— В этот раз с чувством большого облегчения, потому что последнюю гонку во Франции проезжал с осознанием того, что в нынешнем году это мой лимит. Понятно, что в качестве чемпиона мира не мог выступить плохо, потому выдал даже большие мощности, чем на мировом первенстве. Но было четкое осознание, что после этого старта обязательно нужен будет отдых. После финиша отправился на сбор команды в Лондон и, освободившись, вылетел домой.

— Правильно понимаю, что и велоспортом заниматься начали в родной Речице?

— Да, конечно.

— Состояние велошкол даже в Минске оставляет желать лучшего. А что представляет из себя речицкая секция?

— Мы начинали тренироваться в старом деревянном здании, его уже давно снесли. Сейчас секции выделяется комната в помещении. Могу ли я сказать, что она процветает? Нет, не могу. Но и говорить, что умирает, тоже не стану, потому что в другом состоянии я ее не видел.

Хотя, знаете, есть один приятный момент: базу начали обставлять тренажерами. Не в курсе, кто именно надавил, но смею предположить, что Министерство спорта. Посоветовавшись со мной, поставили тренажеры, необходимые для подготовки велогонщиков. Мой первый тренер Петр Хритонов до сих пор готовит ребят в этой школе. Думаю, в его возрасте приятно будет поработать с хорошим оборудованием.

— Очень часто дети идут в секцию, чтобы погонять на быстром спортивном велосипеде. А какая была у вас мотивация?

— Я научился кататься дней за десять до того, как записался в секцию. Как-то узнал, что в нашей спортшколе после года занятий некоторым детям давали спортивный велосипед на дом. Можно сказать, что это тогда и было главной движущей силой.

— А в каком возрасте поняли, что это может стать делом всей вашей жизни?

— Я занимаюсь велоспортом уже 23 года, но какую-то уверенность почувствовал только лет девять назад. До этого все было нестабильно и могло закончиться в любой день. Перед нами ставились какие-то задачи, но сейчас понимаю, что осознания, зачем мы это делаем, тогда не было.

— Помните, когда велоспорт принес вам первые деньги?

— Наверное, это был речицкий критериум в День Победы. Я тогда показал хороший результат и получил какие-то призовые. На эти деньги можно было, например, купить что-нибудь к семейному столу, но поступить решили по-другому.

Тогда еще была жива мать, и она попросила меня со средним братом отправить деду поздравительную телеграмму. Мы захотели, чтобы он побыстрее ее получил, поэтому брат выбрал «молнию». Когда стали рассчитываться, поняли, что на нее уйдет весь мой выигрыш. Но дело в том, что дед жил не в каком-нибудь городе, где ему принесли бы телеграмму на дом, поэтому не было никакой разницы, «молнию» мы отправляли ему или обычную — все равно доставка будет в лучшем случае на следующий день. Брат, конечно, балбес, но сейчас мне приятно осознавать, что первые заработанные деньги я потратил с благой целью.

«В моей команде никого не волнует твое восьмое место, если лидер не финишировал первым»

— Если посмотреть на нынешних звезд — Найро Кинтану, Фабио Ару, Тома Дюмолена, то они добиваются большого успеха в 23−24 года. Вы же еще в 25 ездили в маленькой латвийской команде «Риетуму». Почему путь на высокий уровень получился таким долгим?

— В профессионалы попасть очень непросто. Туда не берут только за то, что ты хороший парень. В 2006 году я попал в итальянскую континентальную команду, но быстро понял, что никаких перспектив у меня в ней нет. Пробыл там максимум три месяца. В конце мая проехал гонки в Москве и уже там нашел себе новое место работы — латвийский клуб «Риетуму», за который выступал до чемпионата мира. Этим людям тоже стоит сказать спасибо за то, что дали мне возможность продолжить выступления.

А уже в конце года я сам звонил Олегу Тинькову, который решил создать свою профессиональную команду. Моя супруга как раз слышала, как я 20 минут беседовал с Олегом, и в итоге он пригласил меня на сбор, до начала которого оставалась одна неделя.

Как видите, воедино собралось много факторов. Как раз во много лет выстраивается парад звезд, так и у меня все в этот год сошлось.

— Какое первое впечатление произвел на вас Олег Тиньков?

— Обычного простого человека. При этом современного и взрослого мужчины. Он всегда говорит то, что думает. И не надо его из-за этого бояться. Наоборот, мое уважение вызывают люди, которые прямо говорят, что о тебе думают.

В 2009 году Василий Кириенко перешел из российской команды в испанский клуб Мирового тура «Кас д`Эпан» (позже переименовался в «Мовистар»), а Олег Тиньков временно ушел из велоспорта. Эксцентричный бизнесмен вернулся в конце 2012 года, став спонсором большого клуба «Саксо-Тинькофф». В течение межсезонья упорно ходили слухи, что Тиньков приглашает Кириенко к себе, но белорус уже договорился о контракте с лучшей командой мира — британской «Скай».

— Вспоминается первый горный этап «Тур де Франс-2013». Вы тогда помогли лидерам «Скай» Крису Фруму и Ричи Порту финишировать первым и вторым, а Олег Тиньков в прямом эфире «Евроспорта» сокрушался, что «Саксо-Тинькофф» не подписал с вами контракт перед сезоном…

— Кстати, Олег подходил ко мне и в этом году, в частности, подъезжал на мартовской гонке «Тиррено-Адриатико». Виделись и во время «Тур де Франс». Я гонку не ехал, но поддерживал форму в горах. Олег тогда, видимо, направлялся в Куршевель, а я в это время тренировался рядом с французско-итальянской границей. Он догнал меня, и мы общались на протяжении нескольких километров.

Тут стоит понимать, что будущее его команды обеспечено только на следующий год, а меня интересует некая стабильность. Похоже, это вообще характерная черта белорусской нации (смеется). В прошлый раз я заключил трехлетний контракт, в этом году подписался еще на два года. Возможно, я потерял что-то в деньгах, но в моем возрасте продолжительность контракта играет большую роль.

— Как вам работается в лучшей команде мира?

— Секрет «Скай» в том, что каждый знает свою роль, начиная от спортсменов и заканчивая тренерами. Я не могу приехать на гонку и сказать: «Поеду в этот раз лидером на общий зачет». Готовимся мы самостоятельно, но тренеры регулярно получают данные от спортсменов. Они знают, чем ты занимался, какую развивал мощность и на что сегодня способен твой организм. И уже в соответствии с готовностью и спецификой гонщика они определяют, какую командную работу ты будешь выполнять во время соревнований.

При этом отмечу, что никаких проблем с мотивацией у гонщиков нет. Ты не можешь сказать: «Что-то мне было страшновато, поэтому я не выехал вперед группы». Боишься упасть — сиди дома. Но, повторюсь, в «Скай» такие ситуации не возникают. По меньшей мере, я не видел, чтобы принимались какие-то меры к гонщикам. Все понимают, что если не выполняешь свою работу, то твое будущее в команде будет под вопросом. А в наше нестабильное время все хотят иметь контракт с клубом, у которого существует план развития до 2020 года.

— На «Вуэльте-2009» вы здорово работали на Вальверде и в горах, и на равнине, благодаря высокому темпу сокращая размер группы в разы. В этот момент казалось, что в ближайшем будущем Василий Кириенко может стать сильным гонщиком на общий зачет. Почему так и не попробовали себя в этом качестве?

— Знаете, все-таки тяжеловат я для гор. Могу хорошо проехать отдельный день с высокими подъемами, но за победу в общем зачете «Тур де Франс» вряд ли я уже когда-либо буду бороться.

Плюс стоит учитывать специфику «Скай». Если твой лидер стал не первым, а вторым, то твое личное восьмое место никого интересовать не будет. Это команда, которая ставит своей задачей победы, и если ради каких-то своих амбиций в топ-20 ты сэкономился и недоработал на лидера, никто такой подход приветствовать не будет.

«Я не готов называть партнеров по команде друзьями»

— А не обидно жертвовать своими личными целями ради победы другого человека?

— Свои возможности у каждого все равно появляются. Я выиграл в составе «Скай» два этапа на Гранд-турах – у многих такого за всю карьеру нет. Что касается обязанностей, то все заранее прописывается в контракте. Попасть на «Тур де Франс» в составе «Скай» — уже большая честь. Это не «Мовистар» пятилетней давности, где меня ставили в состав, только потому что я вроде как сильный парень. Я за них в 2011 году выиграл этап «Джиро», и меня заявили на «Тур», надеясь, что смогу за короткий промежуток восстановиться и вкатиться. В июне я одержал победу в общем зачете предваряющей гонки «Рут ду Сюд», постепенно готовился к старту, но на «Тур де Франс» с каждым этапом чувствовал себя все хуже и хуже. В итоге в один из дней я просто не мог ехать быстрее 50 км/ч, а затем и вовсе отключился, не попав в лимит времени. Затем меня через газету «Эль Паис» начали критиковать, обвинять во всяких нехороших вещах. Честно скажу, было очень неприятно. В «Мовистар» говорили, что мы одна семья и так далее, но я этого больше не чувствовал. Последний год провел там, просто чтобы выполнить свой контракт.

— Вы выступали в одной команде с настоящими суперзвездами: Крисом Фрумом в «Скай» и Алехандро Вальверде в «Мовистар». Что это за люди в жизни? Иногда кажется, что тот же Фрум — это просто робот, уничтожающий своих соперников.

— Я не могу сказать, что очень хорошо знаю Криса. Он живет в Монако, а делил с ним номер я лишь однажды во время сбора на Мальорке два года назад. Какое впечатление о нем сложилось? Абсолютно нормальный общительный человек, с которым можно и пошутить, и отдохнуть. Скажем так: он молодой парень, которому не чуждо ничто человеческое. Извините, я не буду вдаваться в подробности (смеется).Единственное, Фрум — безумно занятой. Он постоянно раздает интервью, летает на какие-то мероприятия. Когда писал книгу, то беседовал с соавтором по несколько часов подряд.

Отдельно можно рассказывать о его тренировках. Нагрузки там какие-то нереальные. Свои заявления нужно подтверждать делом. Я результатами стараюсь отвечать за слова, но по сравнению с тем, на что способен Фрум, это очень мало. Влупить на сумасшедшей мощности 20 минут в гору на высоте 2000 метров — это то, что он делает на сборах в Тенерифе.

Помню, ехали на высокой скорости группой в подъем, ватты выдаем сумасшедшие, уже даже горняки выкладывались по максимуму, а Фрум сзади просит: «Быстрее, быстрее, прибавляйте еще». Он требует от нас, но и себя выматывает по полной.

— С кем легче работалось: с Вальверде или Фрумом?

— В команде Вальверде для меня и места как такового не было. Да и сейчас, когда понимаю, кто и чем мог заниматься в клубе, осознаю, что особо большой помощи я ему не принес. При этом Алехандро — очень благодарный парень. Если ему чем-то поможешь, то всегда говорил спасибо, а если не получалось, то относился с пониманием. У всех бывают тяжелые дни, Вальверде все это осозновал и претензий не предъявлял.

Фрум… С ним работать легче в плане тактики. У «Скай» с этим все просто. Каждый выполняет свою работу на определенном участке дистанции. Можно сказать, что мы как коробок спичек: по очереди сгораем, пока не останется лидер, идущий на победу. Просто отрабатываешь свою часть, будь то гора или долина. На телевизионной картинке это не всегда видно, но бывает, что даже на равнине выдаешь мощность по 550−600 ватт и еще до подъема выжимаешь из себя всё.

Хотя в этом году я уже попытался внести свои изменения в тактику, когда на «Каталонии» лидером нашей команды был Ричи Порт. На последней горе он сразу не потянул, а я поехал с другими фаворитами. Потом Ричи нас нагнал, я прикрыл его от ветра и на последнем участке раскатил на финиш. Именно на этом этапе Порт выиграл «Каталонию» у Контадора, а после финиша подошел ко мне со словами: «Вот теперь я понял, почему ты так поступил!».

— Испанец Хоаким Родригес как-то сказал: «Работать в горах очень больно, поэтому партнеры по команде должны быть друзьями, чтобы помогать тебе до конца». Согласны?

— Для меня слово «друг» значит намного больше. И не всегда дружеские отношения помогают в команде. Вон с Альберто Контадором балластом ездит Хесус Эрнандес, только потому что он его друг. Я считаю, что у меня со всеми рабочие отношения. У нас в команде хорошая атмосфера, мы можем вместе повеселиться, попить кофе, но это не то, что я понимаю под дружбой. Дружба — это любовь, только без секса. А я не настолько хорошо знаю личностные качества того же Фрума, чтобы называть его другом.

— Вы погонялись в командах с гонщиками со всего мира. Кто из них был самым необычным партнером по команде?

— Да хватает разных феноменов. Американец Дэнни Пэйт вот вечно прикалывается. Я даже не решусь рассказывать, что он вытворяет, потому что нужно пожить в Европе или Америке и быть человеком очень демократичных взглядов, чтобы не посчитать его шуточки маргинальными.

Или взять того же Ригоберто Урана. Он постоянно что-то снимает на GoPro, делает какие-то странные фотографии. Вроде бы «на дурачка», но на самом деле все не просто так. Ригоберто всегда старается быть на виду и у себя в Колумбии является настоящей звездой. Его постоянно зовут на какие-то акции, телевизионные шоу. Недавно вот создал свой бренд одежды, то есть старается зарабатывать не только велоспортом.

— Ваш партнер по команде Кристиан Кнеес занимается выпуском крема, защищающего от натертостей. И у него есть серия самодельных рекламных роликов, в которых гонщики «Скай» обращаются к зрителю с вопросом Soll Ich dich eincremen? («Мне намазать вас?»). Там отметились и Крис Фрум, и Давид Лопес, и наш Константин Сивцов. Вам Кристиан случайно не предлагал отметиться в такой рекламе?

— Ха-ха, нет, первый раз слышу.

— А вы не думаете над открытием собственного дела?

— Не могу сказать, что я об этом думаю. Скорее, предвещаю необходимость заниматься чем-то после завершения карьеры. У меня контракт со «Скай» еще на два года, но после этого все может закончиться. Кто знает, как оно сложится. Я не буду гоняться в континентальном дивизионе. Если во мне не будет заинтересованности на самом высоком уровне, то просто пропадет желание этим заниматься.

Понятно, что после окончания гонщицкой карьеры должно быть какое-то продолжение, но я себя еще не нашел. Понимаете, мы живем в стране, где, скажем так, ситуация часто меняется. Я не уверен, что маркетинговые знания, полученные в Европе, дадут результат в Беларуси, у нас нужно все самому потрогать, почувствовать. Я недавно был на выступлении топовых менеджеров телекомпании «Скай», они рассказывали, что тратят миллионы фунтов на контент, потому что предоставление лучшего сервиса принесет им еще большую прибыль. Мне кажется, что такая агрессивная стратегия в Беларуси еще далеко ничего не гарантирует. Говоря это, не имею в виду плохие условия для ведения бизнеса. Нет, просто клиент у нас очень специфический(смеется).

— В анкете на сайте «Скай», отвечая на один из вопросов, вы сказали, что хотели бы поучаствовать в развитии Беларуси, потому что вас беспокоит будущее нации. Могли бы пояснить, что имели тогда в виду.

— Только не подумайте, что я говорил о политике. Не хочу заниматься тем, в чем слабо разбираюсь. Считаю, что каждый в меру своих сил может улучшать жизнь в стране. Для этого необходимо хотя бы хорошо выполнять свою работу. Если я достиг чего-то в своем виде спорта, то хотел бы передавать свой опыт и знания, заниматься развитием велоспорта и велосипедного движения.

— Знаю, что вы посещали НОК, министерство, но при этом из всех наших олимпийских надежд, вы, наверное, самый независимый от различных комитетов, ассоциаций и федераций спортсмен. Зарплатой, формой и экипировкой вас обеспечивает «Скай».

— По большому счету, мне нужно только разрешение на выступление за сборную Беларуси на чемпионате мира и Олимпиаде. Я ничего ни у кого не прошу, но не могу сказать, что страна мне ничего не дает. Та же финансовая помощь позволяет мне лучше готовиться к стартам за сборную, а моей семье вести достойное существование. Своими результатами я стараюсь подтверждать, что эти деньги не выбрасываются на ветер.

В комментариях как-то один читатель спросил, вырастет ли после моей победы золотовалютный резерв страны. Но давайте разделять обязанности: экономисты отвечают за ЗВР, спортсмены — за победы Беларуси на трассах и стадионах. Свою работу я стараюсь выполнять максимально хорошо. Все до единой задачи, которые государство передо мной ставило в этом году, я выполнил. Хотя перед теми же Европейскими играми чувствовал огромный прессинг и ответственность перед страной, ведь незадолго до вылета в Баку я провел тяжелейшую трехнедельную гонку «Джиро д`Италия». За короткий срок мне нужно было восстановиться, снова набрать форму и достойно представить Беларусь на трассе.

Другое дело, что годы в профессиональных командах позволили мне стать более независимым в финансовом плане. Я могу не загонять себя мыслями о том, что неудачный результат лишит меня стипендий и моим детям нечего будет есть. А когда чувствую меньший прессинг, у меня лучше получается.

— Сейчас большую часть года вы проводите в Европе, но, насколько я понял, будущее свое связываете с Беларусью. В то же время у нас в стране многие стараются найти возможность уехать на Запад…

— Да, у меня есть возможность остаться в Европе, где уже лет десять провожу большую часть времени, но это никогда не было целью. Беларусь остается моей родиной, где проживают родные, близкие и друзья. Оставить их всех? А ради чего? Нет, я не спорю, есть люди, которым здесь, грубо говоря, покушать было нечего, а там они хорошо вознаграждаются за свой талант, но мне кажется, большинство не осознает уровень конкуренции в Европе. Там не получится просто купить носки на складе и перепродать их подороже. На Западе даже просто войти на рынок очень и очень сложно. Европейский клиент очень разборчив, и нужно быть лучше своих конкурентов, чтобы люди выбирали твой сервис.

Мне кажется, если хочешь сменить обстановку, то должна быть большая разница между теперешними и потенциальными возможностями. Это сейчас я успешен в своем деле, поэтому в той же Испании люди меня узнают на улице и поздравляют с победами, но это не то, что обеспечивает будущее в Европе. Я не утверждаю, что это обеспечит мне будущее здесь, но в Беларуси я хотя бы буду дома.

— А кем видите себя в дальнейшем: тренером, спортивным менеджером?

— Не исключаю ничего. Главное, чтобы я был уверен, что свою работу буду выполнять качественно. Для меня это очень важно. Сейчас я занимаюсь спортом и основательно о будущих планах не задумываюсь. Говорят, что потом будет поздно, но я так не считаю. Мои выступления позволяют финансово обеспечить свое будущее и иметь возможность после окончания карьеры перевести дух, осмотреться по сторонам и спокойно проанализировать, куда идти дальше. Посмотрим, как оно в итоге сложится.

Автор: Кирилл Клименков

Фото: Евгений Ерчак, tut.by; Metro; Cyclingnews.com

Источник: tut.by